сладко потянулась, что-то пробормотала нечленораздельное и повернулась на другой бок. Еще и простыню на голову натянула.
— Спать хочу… — разобрал он, прислушавшись, и ухмыльнулся. Кажется, убедил.
Спускаясь в лифте, набрал Насте сообщение. Как проснется, прочтет. Но даже когда выходил из аэропорта в Лондоне и пересаживался в поданную машину, сообщение оставалось непрочитанным.
Звонки тоже не проходили. Разрядился телефон? Похоже. Артур набрал еще один номер и приложил телефон к уху.
— Стефания Демидовна? Это Тагаев. Я в Лондоне, улетел утром, Настя еще спала, не успел ей сказать о совещании. У нас дети заболели, если бы им не стало лучше, я никуда бы не полетел. Да я вообще обо всем забыл, у Давида нос, у Ди горло… Ну, вы же в курсе.
— Господи, Артур, конечно, в курсе, — голос из трубки звучал взволнованно, и Артур почувствовал признательность от того, что она искренне переживает за его детей. — Я сейчас им позвоню.
— У Насти разряжен телефон, она скорее всего спит. Дети тоже. Не будите ее сейчас, пускай отсыпается.
— Настя? Так долго спит? — в голосе Настиной тетки прозвучало недоверие. — Быть такого не может.
— Может, — он набрал в грудь воздуха, — она у меня спит.
— Акхм… — закашлялась трубка. Артур выдержал паузу.
— Настя переволновалась, вы знаете ее отношение к детским болезням, — ответил он в ответ на ее странное «Акхм». — Я тоже испугался…
— Я рада за нее и за вас, Артур, рада что все так прекрасно складывается! Единственное, — теперь ему почудились знакомые ехидные нотки, — очень вас прошу. В прошлый раз вы с ней замерзли, и сами знаете результат, а сейчас переволновались, и… Я даже боюсь представить…
— Не бойтесь, мы предохранялись, — прервал ее Тагаев и поспешил попрощаться.
Совещание уже началось, когда на его телефон пришел сигнал вызова. Артур посмотрел на экран, и едва дара речи не лишился. Звонили дети. Звонили с планшета, который он им купил для того, чтобы они всегда могли с ним связаться. Телефоны Настя им покупать еще не разрешала.
И ни разу, ни единого раза они ему не звонили…
Тагаев встал прямо посреди совещания, сжимая в руках телефон.
— Сожалею, я должен отлучиться. Мне звонят мои дети, — сказал присутствующим и вышел из конференц-зала.
* * *
Они казались такими маленькими, его детки, маленькими и беззащитными, что у Артура сдавило в груди. Тридешки встали подальше от камеры, чтобы всем троим попасть в объектив. И несколько секунд Артур пытался справиться с пронзительным щемящим чувством слева между ребрами.
С экрана сыновья смотрелись его точной копией даже с покрасневшими глазами и хлюпающими носами. Как он мог так долго этого не замечать? А ведь ему все говорили, даже Ариана. Он еще тогда должен был хватать и тащить их на тест ДНК. Сколько он в своей взрослой жизни встречал похожих на себя мальчишек? Правильно, ни одного.
Артур зашел в кабинет, сел в кресло и вытянул перед собой руку с телефоном. Детям его тоже должно быть хорошо видно.
— Что… Что случилось? — голос не слушался, но Артур постарался не выдать волнения и даже приготовился улыбнуться. Не успел.
Дети переглянулись, и первым заговорил, конечно же, Данил.
— Артур, — они еще раз переглянулись, — ты правда уехал от нас насовсем?
— Потому что мы тебя замучили, — сверкнув глазами, уточнил Давид.
Дианка ничего не сказала, но Артур уже знал: если она молчит и часто-часто моргает, так что ее длинные реснички порхают бабочками, значит она сейчас заплачет.
— Кто? — ошарашенно просипел он. — Кто вам такое сказал?
— Мама, — ответил Давид.
— Мы в гардеробную ходили, там твоего чемодана нет, — хмуро добавил Давид.
— Это потому, что мы заболели, да? — прошептала Дианка. — Или потому, что туфли приклеили?
— Эта ваша мама… — Артур начал задыхаться и несколько раз втянул носом воздух. — Я эту маму…
— Мы хотим извиниться, — хором сказали близнецы.
— Мы больше так не будем, — прижала ладошки к груди Дианка.
— Мы больше не будем протыкать тебе колеса, — шмыгнул носом Давид.
— И туфли приклеивать тоже, и кроссовки, — Данил честно таращился в объектив, а к Тагаеву речь упорно не хотела возвращаться.
Он набьет задницу этой маленькой язве, своей жене, когда вернется домой. Как она могла такое сказать детям?
— А где она? — кое как со свистом выдавил Артур. — Мать ваша где? Мать ее…
— Мама спит, — ответила Ди и добавила, пристально глядя на Тагаева: — У тебя в комнате.
— Мы хотели с ее телефона позвонить, а он разряжен, — сказал Данил.
— Мы пароль не знаем, — объяснил Давид.
Уфф… У Артура отлегло от сердца, он уперся лбом в согнутые в локтях руки. Настя спит, она так и не прочла сообщение. Конечно, она ничего такого не говорила, скорее всего, буркнула, что они его допекли. Артур сам слышал, как она им выговаривала. И Стефания еще не доехала.
Настя пошутила, а дети восприняли всерьез. И решили, что он их… бросил. Артур похолодел и чуть не уронил телефон. Бросил и предал, снова. Как уже предал один раз, когда не остановил приехавшую к нему в дом девушку, не послушал свою интуицию и не приказал безопасникам рыть землю в поисках другой Насти, настоящей.
— Мы больше не будем падать в пруд, — вернул его в действительность голос старшего сына.
— Мы хотели рыбку догнать и попросить ее, — хлюпнул носом Давид, — попросить, чтобы ты остался с нами, и мы жили все вместе. С мамой и с тобой.
— Мы хотим быть Тагаевыми. Очень сильно хотим, — на ресничках его дочки блеснули слезинки, и Артур чуть не раздавил в руке телефон.
— Но, если ты не хочешь, мы будем приезжать к тебе в гости, — самоотверженно предложил Данька, но Артур видел, что его сынок тоже трет глаза.
— Мне понравилось быть пиратом, — насупившись, сказал Давид. — Я просто один боюсь спать.
Тагаев растерянно сглотнул перекрывший горло колючий ком и набрал побольше воздуха.
— Мы тебя так ждали… — сказала Дианка дрожащим голоском. — Так долго! Не уезжай от нас, пожалуйста, мы так тебя любим, папа…
— Сейчас, подождите, я уже вылетаю, — пробормотал Тагаев, вставая. Вытянул вперед руку и приказал: — Стойте там, где стоите, я скоро буду.
Поднялся и пошел на негнущихся ногах, держа перед собой телефон.
— Я вас тоже люблю. Очень сильно. И Нас… и маму вашу люблю. Я так счастлив, что вы у меня есть. Все. Данил, Давид и
